- Подробности
-
Опубликовано 27.04.2012 00:00
В этом году иерусалимская полиция приняла все меры предосторожности для безопасности паломников. Для их же блага, чего никто не хочет понимать. Доступ в Храм Гроба Господня в день схождения Благодатного Огня – только по письменным приглашениям. Каждые несколько метров полицейские заслоны. Причём на помощь местным подтянули полицейских из Тель-Авива.
Поэтому мы весело и радостно проводили время на крыше эфиопского монастыря с представителями коптской церкви, присодиняясь к ликованию людей во дворе и в самом храме.
Напряжение нарастало. Все паломники на нашей крыше стояли с поднятыми свечами, и наконец ворвался долгожданный посланец - мгновенно зажглись свечи. Люди плакали, смеялись, умывались огнём. Эмоциональное напряжение было необыкновенно сильным. Невозможно поверить в это счастье – я в святом городе стою лицом к кресту храма Воскресения Христова и держу в руках подарок Божий.
По улицам города маршируют разноцветные скауты. Многие из них одеты в шотландские костюмы. Истошно верещат волынки, оглушителен звук барабанов. Среди каждой процессии - красиво украшенные свечи с горящим огнём. Не хочется покидать Старый Город. Но вечером - служба в храме и причастие. Надо готовиться. У евреев шабат, приходится ехать домой на такси. Вечером, читая правило к причастию, проезжаю свою остановку и оказываюсь в незнакомом районе. Кое-как разузнав дорогу, спешу по улочкам, сокращая путь, но невольно замедляю шаг возле патриархии. Много духовенства. Выясняется, что сейчас пойдёт в храм греческий Патриарх. Очень хорошо, пойдём вместе. Проходят вооружённые солдаты, батюшки, митрополиты, вот и Патриарх. Пристраиваюсь рядом. Входим во двор Храма, и я в изумлении открываю рот – весь двор и все подступы к нему забиты людьми с зажжёнными свечами. Проносится изумленно-радостный вздох при виде нашей процессии. Да уж, попала. Мы спокойно входим в открытые ворота пустого храма. Но потом полиции приходится попотеть - все хотят побыстрее войти. Не раз дело доходит до потасовки.
От праздничной службы остаются смешанные чувства. Слишком много людей, полная неразбериха. С одной стороны поют греки, с другой – ходят с хоругвями копты, гортанно вопят мужские голоса. Одновременно пение начинает через некоторое время утомлять. Народ сзади напирает, хотя впереди стоят турникет и полиция. Немного позже начинают от духоты падать в обморок женщины - одна за одной. Причастников в греческом приделе и на Голгофе было очень много, никто никому не хочет устпать. Крики, толкучка. Я пошла к Кувуклии и долго стояла там. Прибирались греки, готовились к службе армяне. Какая-то конфессия уже ела яйца и круглые лепёшки. Мне тоже сунули с двух сторон куски лепёшек. Поблагодарила и вернулась к грекам. Слава Богу, удалось причаститься. Прочитала благодарственные молитвы, но уходить не хочется. Пять часов утра. Скоро начнут ходить автобусы, подожду.
Через некоторое время три конфессии – армяне, копты и ещё не знаю кто пошли с пением и хоругвями вокруг Кувуклии. Причём все они пели своё. Со стороны очень странно звучит. Легла на деревянную лавку в католическом приделе и под эту какофонию спокойно заснула. Через час проснулась – они всё ходят. И детишки с хоругвями тоже.
На улицах почти никого. Многие арабские лавки открыты, всё разложено - хозяев не видно.
Иду и думаю: "Наши прихожане разговелись, а у меня ни яичка, ни куличика". Вы хожу из Дамасских ворот и вдруг слышу радостный визг. На меня сверху по лестнице несётся ураганом наша молоденькая прихожанка, кидается и виснет на мне, поджав ноги. "Ура, я вас нашла. Два дня ищу. Мне сказали, что вы здесь и я молилась, чтобы встретить вас", На верху лестницы плачет от счастья её мама. Они забирают меня с собой в отель, где разговляется их паломническая группа. Тут тебе и крашеные яйца, и куличи и ещё много чего. Накормили и с собой наложили. Группа отправилась отдыхать – у них выезд в 10 часов.
А мы втроём решили совершить небольшой "подвиг" и пошли по утреннему городу на Елеонскую гору, откуда такой замечательный вил на Иерусалим. Зашли в храм Успения Пресвятой Богородицы, постояли на греческой службе, приложились к Иерусалимской иконе Божией Матери.
А в Гефсимании садовник, его имя Рами, оказался христианином. Его отец 42 года ухаживал за садом, и после его смерти сын решил продолжить дело отца. Мы очень тепло побеседовали, сфотографировались. А потом он нам сделал щедрый подарок: вошёл в сад, отломил от оливкого дерева три ветви и подарил нам.
Такой вот подарок послал нам Господь в день Святой Пасхи.
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
Л.
