- Подробности
-
Опубликовано 07.02.2012 00:09
Сколько раз вы присутствовали в этом году на чине великого освящения воды? Мне посчастливилось услышать замечательные молитвы этого чина три
дня подряд – 18, 19 и 20 января. Ну, понятно, 18-го – праздник Богоявления, 19-го – Крещение, А почему 20-го? Потому что в этот день мы были на службе в Бутырской тюрьме, официально – СИЗО № 2.
Поскольку приход в Бутырку не первый, всегда замечаешь что-то для себя новое, необычное. У проходной – небольшая толпа: сотрудники, батюшки. Заходят по трое. Слышится лязг открываемых и закрываемых на ключ металлических дверей – одни, вторые, третьи. Сдаём мобильные телефоны, проходим досмотр, снова двери, ещё одни. Потом сдаём паспорта. Получаем взамен железные жетончики.
Когда собирается группа в несколько человек, нас сопровождают в храм. Какой он необычно-уютный сегодня – у дверей небольшая наряженная ёлочка, в глубине храма – ещё одна. Возле центрального аналоя – бочки с водой, на столе – ковчежец с частицей мощей. Читаю – преподобноисповедник Гавриил Мелекесский.
Справа, у икон новомучеников и исповедников Бутырских стоят несколько человек и внимательно слушают рассказ ст. священника Покровского храма Бутырки – о. Константина Кобелева. Он повествует о каждой иконе. Истории мне незнакомые, кроме одной. О жизни священномученика о. Владимира Амбарцумова – дедушки о. Иоанна Каледы, настоятеля храма Живоначальной Троицы, прихожанкой которого я являюсь. Такая же икона висит и в нашем храме, только большего размера.
Храм постепенно наполняется. Обстановка более «домашняя», так нет представителей прессы. Заключённые не собираются в одну кучку, а свободно перемещаются по храму, ставят свечи, негромко переговариваются. Начинается литургия. Раздаётся бас диакона – неторопливо служит о. Пётр Пахомов – ответственный секретарь газеты о тюремном служении «Мир всем». Через некоторое время выходит исповедовать батюшка. У меня не обходится без казуса. Сообщаю ему, что исповедовалась позавчера и говорю первую фразу: «Не люблю я одну нашу прихожанку…» «Как звать-то?» - бодро спрашивает он. «Кого?» - теряюсь я. «Да тебя, кого же». «Лариса». «Ну, давай голову - он накидывает епитрахиль, – а теперь иди и никого никогда не осуждай». Батюшка улыбается, а я с недоумением и облегчением отхожу, удивляясь такой странной исповеди.
Пока идёт исповедь, знакомлюсь с рядом стоящим человеком. Как всегда, везёт на интересных людей. Это Владимир Лёвушкин, директор Благотворительного Фонда дворянского рода Чичаговых. Примечательно, что и в алтаре Бутырского храма и в алтаре нашего храма висит икона, написанная священномучеником Серафимом Чичаговым – «Спаситель в белом хитоне».Литургия пролетает быстро, к причастию подходит довольно много людей. Трое алтарников – заключённые. Затем из Царских врат выходит отец Константин с поднятым над головой крестом, голова покрыта белым воздУхом. Начинается торжественный чин великого освящения воды. Раздаются первые молитвы:
«Глас Господень на водах вопиет, глаголя: приидите, приимите вси Духа премудрости, Духа разума, Духа страха Божия, явльшагося Христа.
Днесь вод освящается естество, и разделяется Иордан, и своих вод возвращает струи Владыку зря крещаема.
Яко Человек на реку пришел еси, Христе Царю, и рабское крещения прияти тщишися, Блаже, от Предтечеву руку, грех ради наших, Человеколюбче».
Все присутствующие, как завороженные, следят за священнодействием. Центром чина, главной частью, является величественная молитва, в которой прославляется Господь и призывается благодать Святого Духа на освящаемую воду. Молитва эта начинается прекрасными словами: «Велий еси, Господи, и чудна дела Твоя и ни едино убо слово достойно есть к пению чудес Твоих.»
И как апофеоз звучат слова, воспевающие Создателя вселенной:
«Тебе трепещут умныя Силы вся: Тебе поет солнце, Тебе славит луна, Тебе присутствуют звезды, Тебе слушает свет, Тебе трепещут бездны».
Отец Константин кропит всех крещенской водой, священники умываются, пьют водичку. Подходят заключённые. На чине освящения молился со всеми вместе и начальник Бутырки – полковник Телятников Сергей Вениаминович, ветераны ФСИН.
Вышел на проповедь о. Константин, он попросил автора книги о преподобном исповеднике Гаврииле (Игошкине) – Куликову Л.В. – сказать о ней несколько слов. Людмила Владимировна – исследователь житий новомучеников и исповедников ХХ века. Книга «Угодник Божий Гавриил, архимандрит Мелекесский» не первая, так как Людмила занимается своей исследовательской деятельностью уже 13 лет. Она представила свою книгу, упомянув о том, что именно в этой день, 20 января 1937 года, «тройка» приговорила архимандрита Гавриила к 5 годам исправительно-трудовых лагерей. В этой страшной тюрьме томились тысячи ни в чём не повинных людей. Батюшку доставляли сюда трижды. В общей сложности он провёл в лагерях 15 лет. Икона его есть в Бутовском храме. Спустя 75 лет он вернулся сюда своими святыми мощами. Книга была преподнесена автором начальнику Бутырского изолятора.
После службы нас пригласили на трапезу, где Сергей Вениаминович рассказал о буднях тюрьмы, о специфике служения в СИЗО, о стараниях улучшить условия содержания заключённых. Он упомянул о том, что многие из заключённых хотели бы посещать богослужения в храме, но это представляет трудность с точки зрения обеспечения безопасности. Вот сегодня, например, присутствовал на службе вор в законе, у него была персональная охрана. Но отвлекать от своих дел сотрудников не всегда возможно. Возможно, в скором времени удастся организовать прямую трансляцию богослужения по камерам – многие заключённые об этом мечтают. Определённые шаги предпринимаются. И вообще, присутствие священника часто помогает разрешать неразрешимые проблемы. Но не всегда есть возможность присутствия батюшки. Кто-то пошутил: «Так вы посадите батюшку, он всегда будет доступен». Раздался дружный смех.
После трапезы я улучила момент и задала начальнику тюрьмы несколько волновавших меня вопросов. Поскольку я переписываюсь с несколькими пожизненно-заключёнными людьми и вижу глубокую степень их покаяния, мне было интересно мнение профессионально разбирающегося человека, возможно ли принятие закона о досрочном освобождении некоторых из них, когда они отсидят 25-30-35 лет. К моей радости, он ответил, что надо бы принимать во внимание состав преступления, обстоятельства его совершения.
Есть фильмы известного режиссёра Вахтанга Микеладзе, посвящённые ПЛС (пожизненному лишению свободы). Он, сын репрессированных родителей, сам отсидел 6 лет, и не понаслышке знает о жизни в тюрьме. В одном из своих фильмов он рассказывает об отце и сыне, приговорённых к ПЛС в одной из самых страшных колоний – «Чёрном дельфине». Они оказались там, убив в бандитской разборке 5 человек, было это в лихие 90-е, когда вся наша страна стала зоной беспредела. Сыну было тогда всего 23 года. Спустя годы эти люди глубоко уверовали в Бога и просят прощения у всех.
Общение с Сергеем Вениаминовичем оставило глубокий след в моей душе. Личность эта светлая, неординарная. Человек спокойный, умный, интеллигентный. Слушает внимательно, отвечает обстоятельно и искренне. Очень располагает к общению, но в то же время очевидно, что фамильярность по отношению к нему будет совершенно неуместна.
Все священники тем временем расходились освящать помещения тюрьмы. Мы с Ольгой Яковлевой, сотрудником Центра духовной поддержки православных общин в заключении, дождались отца Константина. У батюшки в руках – ковчег с мощами преп. Гавриила, у меня – православные газеты, у Ольги – Новый Завет, иконки и крестики. За батюшкой шёл сотрудник, который нёс ведро с крещенской водой. Как же ёкнуло моё сердце, когда я узнала, что мы идём на 6-й коридор, самое страшное место в Бутырке. Бывший коридор смертников, а теперь - приговорённых к пожизненному заключению. Когда-то первым из священников пришёл сюда о. Глеб Каледа, по просьбе которого его оставляли в камере со смертниками одного, без охраны. Сейчас эти люди пишут мне, с огромной благодарностью вспоминая о. Глеба и его супругу, Лидию Владимировну (принявшую позднее монашество с именем м. Георгия).
Не могу не привести строки из письма пожизненно-заключённого Игоря Л.:
«Лидия Владимировна писала нам, что, мол, извините меня, ребята, за мой плохой почерк – у меня через две недели операция на глаза по поводу катаракты… Матушка Георгия никогда нас не видела, даже не слышала наших голосов, но заботилась, как о собственных детях. Ей тогда было около 85 лет, она почти ослепла, передвигалась в кресле, и давление у неё прыгало, как бешеное. А она нас, здоровых мужиков и страшных грешников, буквально за уши вытягивала из адской бездны своими святыми молитвами, духовной и материальной поддержкой».
С огромным волнением спешу за отцом Константином, подпевая на ходу тропарь празднику Крещения: «Во Иордане крещающеся Тебе, Господи…». Вот он, 6-й коридор. Мрачные стены, стальные серые двери, стол дежурного сотрудника, большой монитор. Кажется, что сам воздух пропитан многолетним ужасом страшных мыслей преступников, совершивших нечеловеческие злодеяния. Скольких увели отсюда на смертную казнь?
Батюшка ставит ковчег на стол, берёт чашу с водой и подходит к двери первой камеры. Сотрудник открывает оконце, о. Константин нагибается: «С праздником Крещения, батюшка пришёл». Пытаюсь разглядеть хоть что-нибудь в камере – невозможно. Отец Константин тихо разговаривает с заключёнными, кропит камеру, наливает им крещенской воды. Берёт из наших рук газеты, иконки, иногда крестики. В некоторых камерах – иноверцы, им иконки не нужны.
В окошке одной из камер вижу землистого цвета лицо. Поражают беспокойные бегающие глаза: туда-сюда, туда-сюда. Видно, у человека нервы напряжены до предела. Затем еще одно лицо – совсем молоденький мальчик, маленького роста, щупленький. Плачет, не стесняясь, в глазах – отчаяние, боль, страх. О. Константин ободряет его: «Не падай духом, давай крепись. Ты молись, Евангелие чаще читай. Евангелие есть? Вот увидишь, всё будет нормально». Мальчик плачёт ещё горше, но в глазах появляется надежда. «Ну, давай голову сюда, я тебя благословлю. Как зовут-то? Виталий? А отца? Виктор? А маму? Записку дашь? Давай, мы помолимся, конечно, помолимся. И ты молись. И верь, что всё хорошо будет. Веришь? Молодец». И снова – окошко, и снова: «Батюшка пришёл, с праздником!» Иду за о. Константином и думаю: «Он вчера отправил мне смс в 2.18 ночи. Настоятель трёх храмов, дни сейчас – праздничные, требующие огромного напряжения сил. Откуда силы, терпение, такая невероятная самоотдача?»
Но вот, наконец, последняя камера и мы покидаем шестой коридор. С облегчением вздыхаю. А теперь – дальше, нас ждут другие коридоры. И снова поём тропарь, батюшка кропит крещенской водой всех встречающихся нам на пути.
Хочется улыбаться людям.
Лариса Хрусталева
